Kiyef 
Dâlâs 
Moskow 
Sufiye 
Âstâne 
Berlin 
Došanbe 
Âdelâyd 
Halifaks 
Tâ Nowruz
Идея К.Маркса и В.Ленина о социалистической революции и построении коммунизма, получившая реализацию в начале нашего века в России и ряде других стран, не была нова. Подобные примеры разрушения сложившихся традиций, ликвидации частной собственности и внедрения уравниловки в обществе в истории уже были. Так, одним из первых коммунистов был Маздак-Бамдад. Он жил во времена правления в Персии царя Ковада, предшественника Хосрова I, в конце V – начале VI вв. Он не проповедовал религиозно-философскую и морально-этическую стороны манихейства. Маздак атаковал государство.
Происходивший из семьи персидских жрецов Маздак родился на реке Тигр в 450 году. Став жрецом одного из храмов огня, Маздак возглавил народное движение против персидской знати. Кучка вельмож, во главе с Зармихром, намного сильнее правящего шаха Кавада I, распоряжалась в стране как в своих поместьях.
Добившись обманным путем расположения Ковада, Маздак стал верховным жрецом (мобедом) и ближайшим советником царя. Постепенно он узурпировал религиозную власть и провозгласил новое толкование зороастризма, заявив о том, что «народ забыл смысл «Зенд-Авесты», не так исполняет повеления Бога, как проповедовал Зардушт» и что его, якобы, послали «обновить веру Зардушта». Его учение быстро приобретало популярность в условиях ожесточенной борьбы нескольких придворных партий и все возрастающего недовольства народа, усугубляющегося частыми неурожаями. Религиозные установки Маздака имели политический характер, способствовали разрушению установившихся традиций и внедрению бесовщины в моральные устои общества.
Истоком учения Маздака считается манихейство, но в отличие от Мани, он не отвергал зороастрийскую идею об активном участии человека в борьбе добра со злом. А главную причину зла в земном мире Маздак видел в социально-общественном неравенстве, основным «носителем зла» считал собственность как таковую, в том числе собственность на женщин, т. е. полигамный брак, ибо «обладание собственностью порождает зависть и вражду». В этом его взгляды полностью совпадали с мнением Мани, который полагал, что именно зависть является главной движущей силой развития материального мира, порожденного дьяволом. Маздак к «носителям зла» причислял и государственную власть, поэтому и пытался ее разрушить или расшатать. Выход в избавлении мира от зла новоявленный реформатор видел в социальном переустройстве общества, где все будет общим, как вода, огонь и трава – три начала, лежащие, по его мнению, в основе всего. И тогда, якобы, прекратятся ссоры и вражда, которые и происходят только из-за женщин и имущества. Для того, чтобы все это сделать общедоступным, он предпринимал конкретные шаги.
Так, когда в начале царствования Ковада (488 – 496 гг.) страна переживала глубокий экономический кризис вследствие частых неурожаев и острой борьбы разных политических группировок, представляющих серьезную оппозицию царю Коваду, Маздак приказал раздать государственные зерновые запасы. Однако эта попытка помочь народу вызвала еще большее недовольство и раздоры при дележе. Тогда Маздак и объявил об обобществлении собственности и провозгласил лозунг «Всем поровну!» Ковад полностью доверял Маздаку и выполнял его требования. Он надеялся, что бунты в стране удастся локализовать и направить против его политических противников. Однако ситуация вышла из-под контроля. Жажда обладания чужим имуществом ослепила необразованные низшие слои общества. Начались грабежи, убийства, разорения имений. Страну охватила гражданская война. Кровопролитие и беззаконие удалось остановить (правда, не бескровным путем) благодаря мудрости и осмотрительности сына Ковада – Хосрова I Аноширвана, который с помощью зороастрийского жреца разоблачил обманщика и жестоко с ним расправился. Это подробно описано в одном из арабских текстов «О появлении Маздака, его вероучении и о том, как Ноширван справедливый убил Маздака», относящимся к XI веку. Для более наглядного воспроизведения событий того времени приведем краткое содержание повествующего об этом текста по книге «Зороастрийская мифология» (М., 1998).
«Первый, кто породил в мире нечестивую ересь, – сообщается в древнем источнике, – был человек, происходивший из Иранской земли, звания – мобед-мобедан, именем – Маздак-Бамдад… Он возжелал искоренить веру гебров, повести мир по нехорошей дороге. Владея знанием звездной науки, он понял, что… в сем веке появится муж, который провозвестит новую веру… и решил он сам стать таким мужем. До того же , как обратиться к пророческой миссии, было ему совершенное доверие от падишаха и всех, кто не видел его лицемерия. И тогда он приказал своим рабам провести из потаенного места подземный ход, тайно пробуравить оттуда скважину так, чтобы выход ее, малый и узкий, пришелся бы в середине места, где возжигали священный огонь. Затем возвестил о своей пророческой миссии». С помощью подставного лица Маздак заставил «заговорить огонь» и засвидетельствовать его «пророческое достоинство». Тем самым он добился такого расположения царя, что тот «приказал построить для Маздака золотое кресло, украшенное драгоценными камнями, и поставить его у престола в тронном зале». Это кресло было гораздо выше престола самого царя.
После того, как Маздак «заставил заговорить огонь», люди начали активно обращаться в его веру: «одни – из-за низких страстей, другие – в угоду шаху», «воины воздерживались, не возражая из уважения к шаху, из мобедов никто не принял новой веры». Используя доверие шаха, Маздак приказал: «Да будут разделены блага между людьми, в одном и том же. Да отдаст один другому свое богатство, чтобы не было нищеты, бедности, чтобы все были равно наделены житейскими благами. Жены – тоже ваше имущество. Да будет разрешено каждому познать женщину. Пусть никто не будет в этом мире обделен удовольствиями и наслаждениями, двери желания да будут открыты перед всеми людьми». В результате, как сообщается, «народ развратился от соблазна общности имущества и жен. Образовался сред простого люда такой обычай: приводил кто к себе в гости двадцать человек, и вот, откушав хлеба, мяса, вина, сладостей, послушав музыку, шли гости один за другим в женские покои, и это не считалось зазорным…»
Тогда сын Ковада Ноширван, которому минуло всего лишь семнадцать лет, обратился к мобедам с просьбой о разоблачении мошенника: «Эта собака разрушила наше благосостояние, обесчестила наших жен, поставила чернь у кормила правления. Будете молчать – останетесь без имущества и жен. Власть и царство уйдут из нашего рода… Маздак стоит не на правде, а на обмане, обман же – зыбок, назавтра уже не принесет пользы».
Однако никто из окружающих не смел противоречить человеку, который мог заставить заговорить огонь. Когда кто-либо в чем-то сомневался, он искал подтверждения у огня и с помощью обмана находил его. Пользуясь своей властью, он решил подчинить себе сына Ковада и стал настаивать, чтобы тот обратился в его веру. На что тот дерзко отпарировал: «Зенд-Авеста неправильно толкуется Маздаком… со времен Зердешта не появлялось мудреца с такими толкованиями. Вера предписывает хранить богатство и беречь женскую добродетель. Если не так, то чем отличается человек от животного? Скоты питаются и совокупляются таким образом, а не люди, наделенные разумом». Спор между Маздаком и Хосровом зашел слишком далеко и строптивому наследнику повелели привести доказательства негодности веры Маздака или привести вместо себя другое лицо, которое бы выиграло этот спор. В противном случае Хосрова ожидала смерть. Тогда Хосров призвал на помощь старца-мудреца, мобеда из Фарса (город Кувель). Он и разоблачил Маздака.
«Вот на троне сидит шах, – провозгласил старец из Фарса, обращаясь к присутствующим на разрешении спора, – он сын шаха Фируза, его держава – наследство отца, а отец получил власть в наследство от своего отца… Теперь, ежели десять мужчин будут иметь сношения с женой шаха, кто, скажи мне, должен считаться отцом? Таким образом пресечется древо рода, не будет отпрыска в правящем доме. Высокое и низкое положение человека в обществе зависит от существования богатства и бедности. Неимущий лишь в силу своей бедности служит имущему… Ты вот и пришел затем, чтобы уничтожить власть в роде иранских шахов».
Для разрешения ожесточенного спора между Маздаком и старцем из Фарса, опять вопросили огонь, который снова подтвердил правоту обманщика и потребовал убить царя Ковада. По совету предусмотрительного старца телохранители царя не позволили это привести в исполнение. И была раскрыта тайна, как Маздак заставил говорить огонь. Но наказать его сразу после разоблачения было опасно, так как у него было много сторонников. Поэтому прибегли также к обману. Вначале Маздака задобрили обещанием, что сын царя Ковада хочет принять веру его, а потом предложили собрать Маздаку своих людей в царском дворе, якобы, для получения подарков. Под этим предлогом собрали двенадцать тысяч человек, которые и попались в ловко устроенную ловушку. Капкан захлопнулся. Гостей разбили на группы по 15 – 20 человек и стали выпускать из дворца группами. Когда они выходили, их хватали, вели на площадь и закапывали в ров вверх ногами. Последними пригласили на ту же процедуру и Маздака, показав ему кладбище его единомышленников. Затем Маздака казнили так же, как и их.
Так, Хосров Аноширван сберег завещанную ему предками царскую власть и расправился с покушавшимися на его законные права. Маздакиты были объявлены вне закона по всей империи. Но потом Хосрову I все же пришлось остановить расправу с маздаками, чтобы «крестьяне не были истреблены поголовно».
Как в сохранившихся арабских текстах, так и в пехлевийских, Маздак называется «еретиком, лжепророком и обманщиком», который появился «как враг веры, отступник из отступников». В «Денкарте» [VII, 7.21-2.5] содержится серьезное предупреждение о распознавании подобного рода манихеев: «…всякое учение, каким бы духовным оно себя не называло, – говорится в древнем тексте, – надо тщательно проверять, ибо существуют такие еретики, которые вносят в религию раскол и объявляют себя пророками; они учат, что родословную надо вести по материнской линии, и они подобны волкам, ибо утоляют свои желания, как волк и его потомство,… отстаивают свои корыстные интересы и лгут даже собственным детям».
В арабском тексте «Шехристани» (XII в. н. э.) также отмечается сходство Маздака с лжепророком Мани «относительно двойственности существования и дуализма начал», т. е. и Маздак признавал деление мира на материальный и духовный, в результате смешения которых образовался, по его мнению, «двигатель добра» и «двигатель зла». При этом «свет действует с целью и выбором, а тьма – в слепоте и случайно. Свет – это ученый, чувствующий, а тьма – невежда, слепой и, дескать, смешение произошло случайно, бессознательно». Наряду с этим, Маздак утверждал, что «его кумир сидит на своем троне в высшем мире, так же как царь сидит в этом дольнем мире… Царь в мире высшем управляет только буквами, которых совокупность – имя великое и кто его узнает, тому откроется «тайна великая» и он будет обладать четырьмя силами духовными (под которыми он подразумевал здравый смысл, понимание, самодержавие и радость от обладания), а другие – останутся во тьме невежества».
Подрывая царскую власть, Маздак считал себя и своих сторонников вправе распоряжаться чужим имуществом по своему усмотрению. Надо сказать, что идея о всеобщем равенстве была очень заманчива и на удочку Маздака легко попадались неграмотные, измученные нищетой люди. Однако достижение равенства в обладании имущества и женщинами, т.е. всеми земными благами, было невозможно мирным путем. Поэтому Маздак, ловко манипулируя доверием царя и используя свою власть главного мобеда, разжигал революционный мятежный дух в обществе, открыто призывал к убийствам и грабежам, т.е. уничтожить зло (с его точки зрения материальное неравенство) он хотел разбойными методами, насаждая его же. Все споры он стремился разрешить, бесцеремонно убирая несогласных с ним со своего пути. Сохранившиеся ранние тексты свидетельствуют, как легко он распоряжался чужими судьбами в угоду себе и ни во что не ставил женское достоинство. И если Мани проповедовал аскетизм и полный отказ от всех мирских удовольствий, то Маздак ничем не гнушался. Его отношение к женщинам, как к неодушевленному предмету, которым при случае мог воспользоваться каждый желающий, провоцировало разрушение генетического древа и приводило к вырождению достойных старинных родов.
Маздакитский мятеж (одна из первых попыток революционного переустройства общества в истории) закончился полным провалом. Однако идеи Маздака продолжали витать в обществе и со временем обрели в разных странах новую видоизмененную форму. Последователи Маздака – коммунисты вновь и вновь делали отчаянные попытки возродить «коммуну», приспособив идеи своего основателя к современным условиям. Однако каждая из этих попыток «уравнять всех и вся», как известно из истории, сколько бы времени «не держалась на плаву», с треском проваливалась. Во Франции Парижская коммуна продержалась несколько месяцев, в нашей же стране строительство коммунизма продолжалось почти 72 года. Но несмотря на такой «длительный стаж», коммунистам все же пришлось уступить свои позиции и услышать правду о своей беспомощности и несостоятельности в стремлении «осчастливить всех». Никому еще не удавалось повернуть колесо истории вспять и навсегда навязать человеку то, что противоречит его исконной природе. На какое-то время можно, конечно, одурманить доверчивые души, но со временем пелена обмана рассеивается и все возвращается на круги своя.
Источники:
Происходивший из семьи персидских жрецов Маздак родился на реке Тигр в 450 году. Став жрецом одного из храмов огня, Маздак возглавил народное движение против персидской знати. Кучка вельмож, во главе с Зармихром, намного сильнее правящего шаха Кавада I, распоряжалась в стране как в своих поместьях.
Добившись обманным путем расположения Ковада, Маздак стал верховным жрецом (мобедом) и ближайшим советником царя. Постепенно он узурпировал религиозную власть и провозгласил новое толкование зороастризма, заявив о том, что «народ забыл смысл «Зенд-Авесты», не так исполняет повеления Бога, как проповедовал Зардушт» и что его, якобы, послали «обновить веру Зардушта». Его учение быстро приобретало популярность в условиях ожесточенной борьбы нескольких придворных партий и все возрастающего недовольства народа, усугубляющегося частыми неурожаями. Религиозные установки Маздака имели политический характер, способствовали разрушению установившихся традиций и внедрению бесовщины в моральные устои общества.
Истоком учения Маздака считается манихейство, но в отличие от Мани, он не отвергал зороастрийскую идею об активном участии человека в борьбе добра со злом. А главную причину зла в земном мире Маздак видел в социально-общественном неравенстве, основным «носителем зла» считал собственность как таковую, в том числе собственность на женщин, т. е. полигамный брак, ибо «обладание собственностью порождает зависть и вражду». В этом его взгляды полностью совпадали с мнением Мани, который полагал, что именно зависть является главной движущей силой развития материального мира, порожденного дьяволом. Маздак к «носителям зла» причислял и государственную власть, поэтому и пытался ее разрушить или расшатать. Выход в избавлении мира от зла новоявленный реформатор видел в социальном переустройстве общества, где все будет общим, как вода, огонь и трава – три начала, лежащие, по его мнению, в основе всего. И тогда, якобы, прекратятся ссоры и вражда, которые и происходят только из-за женщин и имущества. Для того, чтобы все это сделать общедоступным, он предпринимал конкретные шаги.
Так, когда в начале царствования Ковада (488 – 496 гг.) страна переживала глубокий экономический кризис вследствие частых неурожаев и острой борьбы разных политических группировок, представляющих серьезную оппозицию царю Коваду, Маздак приказал раздать государственные зерновые запасы. Однако эта попытка помочь народу вызвала еще большее недовольство и раздоры при дележе. Тогда Маздак и объявил об обобществлении собственности и провозгласил лозунг «Всем поровну!» Ковад полностью доверял Маздаку и выполнял его требования. Он надеялся, что бунты в стране удастся локализовать и направить против его политических противников. Однако ситуация вышла из-под контроля. Жажда обладания чужим имуществом ослепила необразованные низшие слои общества. Начались грабежи, убийства, разорения имений. Страну охватила гражданская война. Кровопролитие и беззаконие удалось остановить (правда, не бескровным путем) благодаря мудрости и осмотрительности сына Ковада – Хосрова I Аноширвана, который с помощью зороастрийского жреца разоблачил обманщика и жестоко с ним расправился. Это подробно описано в одном из арабских текстов «О появлении Маздака, его вероучении и о том, как Ноширван справедливый убил Маздака», относящимся к XI веку. Для более наглядного воспроизведения событий того времени приведем краткое содержание повествующего об этом текста по книге «Зороастрийская мифология» (М., 1998).
«Первый, кто породил в мире нечестивую ересь, – сообщается в древнем источнике, – был человек, происходивший из Иранской земли, звания – мобед-мобедан, именем – Маздак-Бамдад… Он возжелал искоренить веру гебров, повести мир по нехорошей дороге. Владея знанием звездной науки, он понял, что… в сем веке появится муж, который провозвестит новую веру… и решил он сам стать таким мужем. До того же , как обратиться к пророческой миссии, было ему совершенное доверие от падишаха и всех, кто не видел его лицемерия. И тогда он приказал своим рабам провести из потаенного места подземный ход, тайно пробуравить оттуда скважину так, чтобы выход ее, малый и узкий, пришелся бы в середине места, где возжигали священный огонь. Затем возвестил о своей пророческой миссии». С помощью подставного лица Маздак заставил «заговорить огонь» и засвидетельствовать его «пророческое достоинство». Тем самым он добился такого расположения царя, что тот «приказал построить для Маздака золотое кресло, украшенное драгоценными камнями, и поставить его у престола в тронном зале». Это кресло было гораздо выше престола самого царя.
После того, как Маздак «заставил заговорить огонь», люди начали активно обращаться в его веру: «одни – из-за низких страстей, другие – в угоду шаху», «воины воздерживались, не возражая из уважения к шаху, из мобедов никто не принял новой веры». Используя доверие шаха, Маздак приказал: «Да будут разделены блага между людьми, в одном и том же. Да отдаст один другому свое богатство, чтобы не было нищеты, бедности, чтобы все были равно наделены житейскими благами. Жены – тоже ваше имущество. Да будет разрешено каждому познать женщину. Пусть никто не будет в этом мире обделен удовольствиями и наслаждениями, двери желания да будут открыты перед всеми людьми». В результате, как сообщается, «народ развратился от соблазна общности имущества и жен. Образовался сред простого люда такой обычай: приводил кто к себе в гости двадцать человек, и вот, откушав хлеба, мяса, вина, сладостей, послушав музыку, шли гости один за другим в женские покои, и это не считалось зазорным…»
Тогда сын Ковада Ноширван, которому минуло всего лишь семнадцать лет, обратился к мобедам с просьбой о разоблачении мошенника: «Эта собака разрушила наше благосостояние, обесчестила наших жен, поставила чернь у кормила правления. Будете молчать – останетесь без имущества и жен. Власть и царство уйдут из нашего рода… Маздак стоит не на правде, а на обмане, обман же – зыбок, назавтра уже не принесет пользы».
Однако никто из окружающих не смел противоречить человеку, который мог заставить заговорить огонь. Когда кто-либо в чем-то сомневался, он искал подтверждения у огня и с помощью обмана находил его. Пользуясь своей властью, он решил подчинить себе сына Ковада и стал настаивать, чтобы тот обратился в его веру. На что тот дерзко отпарировал: «Зенд-Авеста неправильно толкуется Маздаком… со времен Зердешта не появлялось мудреца с такими толкованиями. Вера предписывает хранить богатство и беречь женскую добродетель. Если не так, то чем отличается человек от животного? Скоты питаются и совокупляются таким образом, а не люди, наделенные разумом». Спор между Маздаком и Хосровом зашел слишком далеко и строптивому наследнику повелели привести доказательства негодности веры Маздака или привести вместо себя другое лицо, которое бы выиграло этот спор. В противном случае Хосрова ожидала смерть. Тогда Хосров призвал на помощь старца-мудреца, мобеда из Фарса (город Кувель). Он и разоблачил Маздака.
«Вот на троне сидит шах, – провозгласил старец из Фарса, обращаясь к присутствующим на разрешении спора, – он сын шаха Фируза, его держава – наследство отца, а отец получил власть в наследство от своего отца… Теперь, ежели десять мужчин будут иметь сношения с женой шаха, кто, скажи мне, должен считаться отцом? Таким образом пресечется древо рода, не будет отпрыска в правящем доме. Высокое и низкое положение человека в обществе зависит от существования богатства и бедности. Неимущий лишь в силу своей бедности служит имущему… Ты вот и пришел затем, чтобы уничтожить власть в роде иранских шахов».
Для разрешения ожесточенного спора между Маздаком и старцем из Фарса, опять вопросили огонь, который снова подтвердил правоту обманщика и потребовал убить царя Ковада. По совету предусмотрительного старца телохранители царя не позволили это привести в исполнение. И была раскрыта тайна, как Маздак заставил говорить огонь. Но наказать его сразу после разоблачения было опасно, так как у него было много сторонников. Поэтому прибегли также к обману. Вначале Маздака задобрили обещанием, что сын царя Ковада хочет принять веру его, а потом предложили собрать Маздаку своих людей в царском дворе, якобы, для получения подарков. Под этим предлогом собрали двенадцать тысяч человек, которые и попались в ловко устроенную ловушку. Капкан захлопнулся. Гостей разбили на группы по 15 – 20 человек и стали выпускать из дворца группами. Когда они выходили, их хватали, вели на площадь и закапывали в ров вверх ногами. Последними пригласили на ту же процедуру и Маздака, показав ему кладбище его единомышленников. Затем Маздака казнили так же, как и их.
Так, Хосров Аноширван сберег завещанную ему предками царскую власть и расправился с покушавшимися на его законные права. Маздакиты были объявлены вне закона по всей империи. Но потом Хосрову I все же пришлось остановить расправу с маздаками, чтобы «крестьяне не были истреблены поголовно».
Как в сохранившихся арабских текстах, так и в пехлевийских, Маздак называется «еретиком, лжепророком и обманщиком», который появился «как враг веры, отступник из отступников». В «Денкарте» [VII, 7.21-2.5] содержится серьезное предупреждение о распознавании подобного рода манихеев: «…всякое учение, каким бы духовным оно себя не называло, – говорится в древнем тексте, – надо тщательно проверять, ибо существуют такие еретики, которые вносят в религию раскол и объявляют себя пророками; они учат, что родословную надо вести по материнской линии, и они подобны волкам, ибо утоляют свои желания, как волк и его потомство,… отстаивают свои корыстные интересы и лгут даже собственным детям».
В арабском тексте «Шехристани» (XII в. н. э.) также отмечается сходство Маздака с лжепророком Мани «относительно двойственности существования и дуализма начал», т. е. и Маздак признавал деление мира на материальный и духовный, в результате смешения которых образовался, по его мнению, «двигатель добра» и «двигатель зла». При этом «свет действует с целью и выбором, а тьма – в слепоте и случайно. Свет – это ученый, чувствующий, а тьма – невежда, слепой и, дескать, смешение произошло случайно, бессознательно». Наряду с этим, Маздак утверждал, что «его кумир сидит на своем троне в высшем мире, так же как царь сидит в этом дольнем мире… Царь в мире высшем управляет только буквами, которых совокупность – имя великое и кто его узнает, тому откроется «тайна великая» и он будет обладать четырьмя силами духовными (под которыми он подразумевал здравый смысл, понимание, самодержавие и радость от обладания), а другие – останутся во тьме невежества».
Подрывая царскую власть, Маздак считал себя и своих сторонников вправе распоряжаться чужим имуществом по своему усмотрению. Надо сказать, что идея о всеобщем равенстве была очень заманчива и на удочку Маздака легко попадались неграмотные, измученные нищетой люди. Однако достижение равенства в обладании имущества и женщинами, т.е. всеми земными благами, было невозможно мирным путем. Поэтому Маздак, ловко манипулируя доверием царя и используя свою власть главного мобеда, разжигал революционный мятежный дух в обществе, открыто призывал к убийствам и грабежам, т.е. уничтожить зло (с его точки зрения материальное неравенство) он хотел разбойными методами, насаждая его же. Все споры он стремился разрешить, бесцеремонно убирая несогласных с ним со своего пути. Сохранившиеся ранние тексты свидетельствуют, как легко он распоряжался чужими судьбами в угоду себе и ни во что не ставил женское достоинство. И если Мани проповедовал аскетизм и полный отказ от всех мирских удовольствий, то Маздак ничем не гнушался. Его отношение к женщинам, как к неодушевленному предмету, которым при случае мог воспользоваться каждый желающий, провоцировало разрушение генетического древа и приводило к вырождению достойных старинных родов.
Маздакитский мятеж (одна из первых попыток революционного переустройства общества в истории) закончился полным провалом. Однако идеи Маздака продолжали витать в обществе и со временем обрели в разных странах новую видоизмененную форму. Последователи Маздака – коммунисты вновь и вновь делали отчаянные попытки возродить «коммуну», приспособив идеи своего основателя к современным условиям. Однако каждая из этих попыток «уравнять всех и вся», как известно из истории, сколько бы времени «не держалась на плаву», с треском проваливалась. Во Франции Парижская коммуна продержалась несколько месяцев, в нашей же стране строительство коммунизма продолжалось почти 72 года. Но несмотря на такой «длительный стаж», коммунистам все же пришлось уступить свои позиции и услышать правду о своей беспомощности и несостоятельности в стремлении «осчастливить всех». Никому еще не удавалось повернуть колесо истории вспять и навсегда навязать человеку то, что противоречит его исконной природе. На какое-то время можно, конечно, одурманить доверчивые души, но со временем пелена обмана рассеивается и все возвращается на круги своя.
Источники:
- http://www.zoroastrian.ru/node/1301
- http://istorya.ru/forum/index.php?showtopic=5440
تبدیل پینگلیش به پارسی
هیچ نظری موجود نیست:
ارسال یک نظر